Татарско-Русский Электронный Переводчик

(основная суть и история создания)

Татарско-Русский Электронный Переводчик был создан и предложен народу как работоспособная программа в начале 2009 года. Он является:

1) Первым таким переводчиком. До него над проблемой работали целые научные группировки (такие как "Сэлэт", "Искусственный интеллект", "Татарнамэ" и др., писали "труды", защищали диссертации (даже получили "докторские", напр. Жавдат Сулейманов), но ничего реального так и не сумели выдать...

2) Первым таким среди тюркских народов России и лучшим среди зарубежных тюркских. Несмотря даже на свою самую начальную, почти "пробную" версию... Так как был изначально задуман на основе лингвистических особенностей татарского языка, на оригинальном алгоритме, без привлечения инородных "шаблонов" и "заготовок"... Был, тем самым, непричастен к иллюзиям о "всемирно-универсальном переводчике".

3) Средством, способным успешно решить вековечную проблему "межъязыковых отношений": с его помощью любой желающий может: а) изучать татарский язык исходя из русского, без учителя и учебников; б) знакомиться без проблем с татарской электронной прессой, и даже с литературой (с сохранением многих глубинно-натуральных особенностей произведений, в отличие от худ. переводов); в) ввести в практику действительное двуязычие, которое декларировано в законодательстве, но которого никто никогда и не пытался претворить в жизнь.

Этот электронный Переводчик называется "ТатаРус", входит в состав пакета программ по работе с татарским языком под названием "Татарча". Пакет "Татарча" находится на сайте http://tatarca-text.narod.ru, в него входят, кроме Переводчика: 2) электронный Корректор "Субра"; 3) делитель на Слоги татарских текстов "Ижек"; 4) электронный Толковый Словарь Татарского языка; 5) эл. Русско-Татарский словарь; 6) лингвистические Игры "Шакмадрат" и "Чытырман"; 7) составитель эл. Родословных "Нэсел"; 8) эл. Кроссворды на татарском языке и программа по их полуавтоматическому созданию, 9) Транслятор текстов на т.н. "латинице" в "кириллицу"...

(На том же сайте имеются также: небольшая библиотека татарской литературы, в основном классиков; сборники татарских пословиц и фраз; занимательные и научно-популярные статьи и др.. Сайт создан в 2002 году, был тогда единственным сайтом на татарском языке из Татарстана – тем самым спасал нацию от позора полного отсутствия в Интернете... И до сих пор остается самым качественным по содержанию и грамматике своих текстов...)

Корректор "Субра" и делитель на Слоги успешно работают почти во всех татарских изданиях, начиная с 1995 года (исключая тех, у которых вообще ничего не работает).

...Единственным автором упомянутых программ и сайта является пишущий данную статью Зубаер Мифтахов... "Все права защищены!" добавить бы весело, но, к сожалению, защищать особенно ни к чему... Электронный татарский язык оказался "маловостребованным", мягко говоря... Как и весь татарский язык, кстати, вместе с его носителями – татарами... Если взять в-общем-целом...

КРАТКАЯ ИСТОРИЯ СОЗДАНИЯ ТАТАРСКИХ ЭЛЕКТРОННЫХ ПРОГРАММ "ТАТАРЧА"

В мае 1991 года я начал работать журналистом в газете "Тан йолдызы" г. Набережные Челны, и, имея от природы весьма неплохую голову, быстро усвоил это дело. Там же, впервые на практике, познакомился и с компьютером, постепенно начал увлекаться им все сильнее... В первое время просто набирал на нем свои "очень спешные" тексты, иногда, в обед или после рабочего дня... Но, быстро заметив очевидную выгоду хорошего умения, крепко уселся за "электронный курс печатания на десяти пальцах"... Через месяц сдал "электронный экзамен" (тут же на компьютере, сам себе), и стал печатать быстрее всех знакомых, включая и многостажных наборщиков... Хотя, не вся правда в "выгоде умения" лишь, – гораздо в большей степени меня завлек сам компьютер, в котором чудеса на чудесах...

Немного зная письменный английский, вчитывался и в разные инструкции, конечно: вызнал способы создания простейших макропрограмм, состряпал две-три таких, вроде: "текст на две колонки, поля столько-то, имя файла, номер страницы и дату в колонтитул, абзацы в ширину, заголовок жирным..." и так далее. Даже такие программы, однако, давали заметное облечение в рутинном деле операторов-наборщиков... Был моральный стимул!

Далее возникла идея создания татарского электронного корректора (исправителя ошибок), вроде такого, какой уже имелся для русского языка... Понятия не имел о том, как устроен тот русский корректор, как обстоят дела с наукой того дела, – просто задумался над задачей как-то на досуге... Пришел к выводу, что нужно сперва-наперво научить компьютер отделить корень слова от окончаний, затем окончания анализировать по особой системе (далее глубже)... Потом оказалось, что правильно не бросился искать "чужую науку" – разработки для русского, английского и др. флективных языков плохо подходят для татарского языка, в котором и слова, и предложения строятся принципиально наоборот, и никакие "адаптации" проблему не решают, только заводят в тупик (чем лучше "адаптация", тем дальше в болото). Но сравнительно легко можно построить алгоритм татарского языка, исходя из его своих естественных признаков... Чего я и сделал...

{"Зачем?" – спрашиваю сам себя иногда, – зачем надо было браться за огромный и сложный труд, вне должностных обязанностей, в некоторой степени даже во вред им, зная притом, что проблемой ведь занимаются целые ученые круги в Казани, уж куда нам с нашим суконным рылом-то в их калашный ряд?.. – А от бедности, наверно, во-первых... Более лучшего развлечения, "хобби" просто не было... Машины нет, дачи нет, денег мало, только и есть казенный компьютер "286-Интел" на работе в операторской... Во-вторых, что может быть интереснее преодоления труднейших задач на новейшем чуде техники?.. В-третьих, – знал я уже тогда про казанских ученых, какие они есть ученые. Имел основания полагать, что толковой вещи там никогда не сделают, хотя бы потому, что никак не могут хорошо знать татарский язык и программирование одновременно в одной голове: такие головы туда не идут, а если и пойдут, то быстро выскочут... А в-четвертых, скажу вам честно – сам я человек особо одаренный! А раз такой – то у меня хватает ума и на то, чтобы четко осознавать это!.. И считать себя просто обязанным взяться за сложнейшее и заодно благое дело, само собой возникшее на пути... Грех растрачивать божий дар только на заметки уровня "районки"!}

Тем временем я уже перешел в газету горсовета "Шахри Чаллы", тоже журналистом, писал неплохо, кое-какие знатоки даже ценить начали было... Два раза годовую премию от мэрии получил ("журналист года" назывался)... В то же время, после работы до 10-11 часов, несколько месяцев подряд, сидел в редакции над составлением "электронного татарского языка"... Субботы и воскресенья уходили туда же... Наконец, в июле 1995 года была готова первая рабочая версия Электронного Корректора Татарского Языка. Установил его, показал операторам-наборщикам, что надо делать: а надо было после набора текста нажать одну кнопку, немного подождать, затем пройтись по отмеченным ошибкам... С того первого показа операторы уже никогда ни разу не пропустили обработку электронным Корректором, таким он был удобным и выгодным! Если до него корректор-человек отмечал на каждом корректурном листе десятки опечатков, которых надо было снова исправлять на компьютере; затем текст еще читали, еще исправляли, и еще, и все равно каждая статья в газете содержала по три-пять ошибок, – то электронный корректор оставлял за собой лишь одну-две смысловые ошибки на лист (на долю человека)... – Чудо, на которую и сам плохо надеялся, свершилось!

Программу-корректор я назвал "Субра" по имени 190-летнего старца из эпоса "Идегей", который, будто бы, знал и помнил все на свете... Моя программа, правда, еще не все "знала" про язык, но со временем должна была "узнать"! Уж постараемся, будем постепенно и долго шлифовать на практической газетной работе... Чего и делал, почти каждый день, в течении годов, внося поправки по замеченным ошибкам...

На повестку дня стал и вопрос распространения этой хорошей вещи, внедрения в широкую практику... Вот тут-то я начал словно бы заново открывать мой родной татарский народ, Татарстан, его "тружеников пера", руководящих лиц, некоторых весьма "интересных" особенностей нынешнего татарского языка... И людей, человеков, их слова и дела, психологии, истинные нутра... Подойди, оказывается, к ним с насущной задачей, с новизной, с вопросом конкретного дела и взятия на себя ответственности... Или, в особенности, с вопросом "блага для народа и языка"...

...Сам написал и напечатал статью о "Субре" в "своей" городской газете... Никакой реакции... Отправил ту статью в Казанские газеты – напечатала только "Шахри Казан"... Тоже пока никакой реакции... Я-то сам много раньше читал и про "буржуазных метафизиков, тщетно пытающихся создать электронный корректор", и про уже реальные работы над русским корректором в институте, специально созданном для электронизации языка, и про "крупнейшее научно-практическое достижение" после первого реального результата... Понятно, что от наших такого ждать нельзя, наши и грандиозный пожар на КамАЗе показали только на следующий день, и то перекопируя Московских репортеров... Но хотя бы поинтересоваться по телефону могли бы, однако?.. Не только новая, но и нужная штука ведь, однако!

...В газете "Тан йолдызы", где сам недавно поработал, редактор сказал, что "технические работники и без того много бездельничают". (Предлагал бесплатно, впрочем)... В журнале "Аргамак" не смогли установить, так как они тексты набирали на устаревшем редакторе "Мульти-эдит", не признающем прикладные программы... В детской газете "Комеш кынгырау" с радушной улыбкой обещали "решить вопрос"... В сельской газете "Якты юл" – то же самое, только угрюмо, сквозь зубы... В Камазовском "Нуре" – похвастались, что у них "все хорошо налажено, ничего менять не надо, и газета лучше всех"... (Тексты печатали сперва на машинке, отпечаток утверждал редактор и передавал компьютерным операторам для "электронизации" – вот как было "налажено".) – В Набережных Челнах с предполагаемыми главными потребителями электронного корректора дело с тем и закончилось, не было других татарских изданий...

...Решил обратить внимание "высшего" руководства, пошел на прием к Файрузе Мустафиной, заместителю мэра по культурно-просвещенской части... Секретарь записала, потом четыре или пять раз отвечала в смысле "не сегодня"... В последнем уж я сам по-черному заругался в телефон ("сукой" обзывая), и на том затея кончилась...

...Однако, со временем то и дело находились отдельные частные люди, желающие установить у себя на домашнем компьютере электронный корректор татарского языка, позже и другие программы. Мало-помалу "Субра" начала внедряться в жизнь... Но это было, конечно, только капля из потенциально возможного моря... Хотя, что за "море", если смотреть трезво? – По-татарски, да на компьютере, печатали уже только упомянутые газетенки и еще около полсотни разных мелких "писателей"... Даже "татарские школы" не имели потребности установить на хотя бы один свой компьютер хотя бы татарские буквы, не говоря о каких-то там электронных корректорах... Обрусение татарского народа находилось на последних стадиях... (Сейчас уж дело обстоит еще хуже тогдашнего.)

Однако, "официальный", "бюджетный" татарский язык есть ведь еще – это своего рода целая "малая индустрия"... Отдел Академии Наук РТ, факультеты и кафедры в Университете и институтах, Институт Языка и Литературы (ИЯЛИ), комитеты "по развитию татарского языка", по его "электронизации", министерство Образования с сетью "татарских школ", с сетью "методистов" по татарскому языку, постоянно действующий аппарат "Всемирного Конгресса Татар", сеть книгоиздательств, библиотек, и так далее... Кое-которым я пробовал отправлять письма с той статьей (и "от себя" впридачу), – все исчезли без следа... То ли бюрократов обвинять, то ли почту?.. "Концы в воду", короче говоря...

{Речь ведь не идет о немедленном принятии и начатии внедрять, – речь идет о самом элементарном, просто рефлекторном интересе "что там?".. Наши сановные пердуны оказались неспособными даже на то – вот что обиднее всего.}

Кстати, кое у кого из них были на такое умолчание свои веские резоны... Через немногое время, ближе к концу того же 1995 года казанской фирмой "Искусственный интеллект" от АН РТ был выпущен электронный корректор "Таткор"... Но: 1) Для них это было нечто вроде очередной диссертации – за родные стены программа практически не вышла, не знали о ней даже татарские газеты; 2) В центральных газетах "Ватаным Татарстан" и "Татарстан яшьлэре", все же, "Таткор" установили, для "апробации", но операторы-наборщики не захотели с ним валандаться, – программа оставляла много ошибок незамеченными, а правильные слова показывала как "ошибочные", требовала заложения текста в другую отдельную программу и затем обратного переложения; 3) словарь "Таткор"а был основан на простом перечислении всех словоформ, которых в татарском языке бесчисленные миллиарды, поэтому, сколько ни старайся над "дальнейшем усовершенствованием", – все равно получается только иллюзия, для практической работы непригодная. (Похожая история повторилась много позже и с казанскими "электронными переводчиками".)

Вот из того "официального татарского языка" и вышел однажды заинтересованный потребитель... В нашу редакцию прибыл из Казани Раиль Имамов, руководитель "лаборатории Жахат (Jahat)"... Очень живо расхваливал свою раскладку клавиатуры для татарского языка, якобы превосходно хорошую... Посмотрел я, послушал (будучи в редакции экспертом по компьютерным делам), и решил не принять его предложения... Дело в том, что на клавиатуре от "Жахат" татарские буквы поставлены на место русских букв ц, щ, ё, ь, ъ, ж; чтобы напечатать те русские буквы (которые и в татарском встречаются часто), надо нажать сразу на два Shift, затем их отпустить, затем нажать на нужную кнопку... Это 1) нарушает стереотип писания, общий для русского и татарского письма; 2) вводит лишнее нажатие и отпускание кнопок на довольно частых буквах; 3) человек вынужден держать в уме тонких таких особенностей, что мешает нормальной комфортной работе... А основная причина такой неудобности, как позже выяснилось, заключается в том, что в начале 90-х годов Имамову было поручено создать татарскую раскладку клавиатуры на "новые" пишущие машинки с "головкой", в которых можно менять назначение кнопок через Shift... Он и назначил, все в порядке, но очень скоро пишущие машинки стремительно начали вытесняться компьютерами... Однако, фирма "Жахат" уже вовсю функционировала, со всеми атрибутами, кто же такую удобную "контору" упразднять будет по ненадобности, в такие-то времена? И Имамов, недолго думая, перевел свою машинную раскладку на компьютерную клавиатуру, как было, механическим образом... Понимать подвоха почти невозможно, для этого надо быть экспертом, – а тут приходит человек, расхваливает, показывает, – остается только заплатить энную сумму и разрешить установить... Дело пошло, даже расцвело!

А по-татарски, как сказал выше, уже мало кто писал по-серьезному, и потому мало кого интересовали тонкие удобности... Ну, приходит человек в заводскую контору, скажем, предлагает, расхваливает, – отказать неудобно, это как-никак "национальный вопрос"! Ну разрешат, ну выпишут две-три тыщи... Без нужды, но ведь и без вреда, а "бедному" тому человеку – немалые деньги, да еще продвижение "дела", престиж и прочее! И пошла-поехала фирма "Жахат", – вскоре стала совсем уж "зеркалом татарской электронизации".

"Жахат" был приписан в Казанском Техническом университете (бывший Авиационный), и очень странным образом, – у него там не было даже комнатки, он также не числился в официальных списках отделов, студий и прочих... Без вывески, но шли туда вполне конкретные финансовые дотации, числились сотрудники в бухгалтерских бумагах... Не имея в руке более конкретных фактов, я здесь не могу продолжить далее, только по логике, – догадывайтесь сами...

Раиль Имамов, с живым интересом, попросил у меня мою "Субру", за 500 тыс. рублей (1995 или 1996 год, почти месячная зарплата!). Попытки самостоятельно внедрять у меня были уже провалены, так что, почти с радостью согласился... ("Если и пропадет не особо жалко уже".) Имамов ходил по районам и весям с тяжелой сумкой на плече, настоящий коммивояжер, расхваливает свою клавиатуру, прежде всего, но ведь упоминает наверно и про "Корректор": разумный да увидит, что к чему... Так что, это было пока что единственным решением вопроса... "Субра" начал реально внедряться в народ и учреждения!.. Примерно через год Имамов мне подкинул 1000 рублей; затем думал было забыл – а он через три года – еще 3 тысячи рублей! Как будто с неба упало! Идя вперед, надо сказать, что в 2005 году эта оплата выросла до 1000 рублей в месяц даже, согласно инфляции! Будучи человеком, видавшим виды, я не могу сказать, что он был совсем уж нечестным человеком. При этом, конечно, не было никаких бумаг, никаких отчетов и подписей: все только "по честному слову"...

Однако, через некоторое время начали появляться странности... Однажды он получает "свидетельство на изобретение" на "Субру", где ставит себя главным автором, а меня и еще одного "своего человека" – соавторами... (Сам же ведь еще приносит копию бумаги ко мне, с жирной улыбкой! Татарская простота, нечего и сказать! Наверно глубоко искренне думал, что "быдлам" вроде нас, и "соавторство" на свое кровное творение (зато на казенной бумаге) должно быть великой радостью.) Поднять бы скандал тут же (как сейчас думаю), но тогда не до того было, – моей главной заботой все еще была журналистика, – пропустил почти молча... Через еще некоторое время, однако, один из его "другов" Басыров выпускает мою игровую программу "Шакмадрат" под своим авторством, без никакого упоминания меня... Я уж не мог умолчать, сказанул как-то резко (Имамову одному, не публично), но в ответ он лишь посетовал, мол, "с какими людьми приходится работать, я с ним еще поговорю, разберусь", – и на том дело закончилось... Опять же, не до того мне тогда было... А еще вернее – бессмысленно было соваться с какими-либо претензиями в нашей (будто бы) России, по таким вопросам... Наше право – кулак или оглобля, если таковых имеешь, а если недостаточно имеешь, – молчи и иди работай дальше...

Мое главное дело тогда – журналистика, но однако, и "хобби" не давало себя забыть... Отчетливо понимал уже, что внутри программы "Субра" находится, можно сказать, "электронный татарский язык" – его "понимающее" ядро, которого можно применять и на что угодно другое, кроме проверки правописания... Например, на составление тестовых диктантов, изложений и сочинений для школьников, с электронным выставлением оценок... Написал письмо с таким предложением в министерство Образования, и как всегда, ответа не получил... Тогда приступил однажды на создание лингвистической игры на татарском языке, где игрок добавляет букву на игровом поле с целью получить более длинное новое слово... Получилась довольно интересная игра, которую назвал "Шакмадрат", в которой одним из игроков мог выступить и другой человек, и сама компьютерная программа, с тремя уровнями интеллекта (чтобы игрок-человек все же иногда мог выиграть на более низких уровнях)... Затем создал игру, где надо было из букв данного изначально слова составить новые другие слова (назвал "Чытырман")... В "Образование" и обращаться не стал (унижаться не стал), – включил Игры в один пакет с Суброй, – и у нас уже получился не только "нужный", но и "интересный" татарский язык, в одном флаконе, так сказать...

...Татарский электронный язык тогда не умел делить слова на слоги, для этого использовали русский делитель, который работал правильно лишь на три четверти... Чтобы деление было правильным, в редакциях уже окончательную корректуру, выпущенную на макете листа, еще раз проверяли вручную на "слоги", чтобы не было "раскидывания слов" на колонках... Приступил я как-то решить и эту проклятую задачу... Алгоритм деления на татарские слоги оказался очень запутанным делом, надо было научить компьютер "думать" как очень умный человек, – но, к удивлению, на это потребовалось всего лишь целый день усидчивой работы (тоже весьма умного человека, позволю себе заявить), – и на следующий день уже новая программа "Ижек" "сидела" в редакционных компьютерах, на настоящей работе... Ответственные за "слоги" наши сотрудники пробегали глазами по макету газеты, и только хмыкали, не находя повода личного вмешательства... Так и возвращали, а потом и вовсе забыли, что существовала раньше такая проблема... – Конечно, и это стало одним из важных составных частей нашего "татарского пакета"... Скоро пришлось к нему присовокупить еще и список исключений, кроме алгоритмических правил, – но это уже было "делом техники", ничего сложного... Татарский электронный язык стал не только "правильным", но еще и "стройным"...

...К 2000 году пришли вот с такой "базой"... "Субра" и "Ижек" уже работали во многих районных газетах, куда только успела дотянуться рука, почти во всех республиканских татарских изданиях, во многих образовательных учреждениях, в компьютерах частных лиц... "Лаборатория Жахат", хоть и имела полулегальный, загадочный статус, все же у нее был "фирменный вид" с прилагающимися атрибутами (фирменным бланком, например), и поэтому Имамова легче допускали к "государственным" компьютерам, чем, скажем, меня самого, просто частного лица... От министерств была спущена на ведомства циркуляр-инструкция, запрещающая ставить у них не "рекомендованные" от самих министерств программы... (Никаких татарских программ, понятное дело, оттуда не "рекомендовали" никогда никому.) Так что, нам приходилось действовать "нарушая", нахальным и полускрытным образом, во многих случаях получать отказы от слишком "бдительных" начальников.

Иногда случалось и такое: в некотором учреждении в Челнах меня поворачивают ни с чем ("человек с улицы"), а приходит тужа же Имамов, – после пяти минут расхваливания ему разрешают, весьма хорошо оплачивают ("фирма, однако!")... Потом уж он бахваляется, корит меня за "неумение разговаривать", тем что "кормит"!.. А я в ответ: "Это я тебя кормлю!" – Чуть не доходило до разрыва отношений, уже тогда... Но сдерживала возможная перспектива дальнейшего развития, начиная таким путем, легального признания наших трудов, наконец, осознания нужности татарскому народу во времена таких критических перемен... И ведь на самом деле много пользы приносили!

...А у Имамова и его "Жахата" были в Казани весьма солидные конкуренты, в лице "татарских" ученых Академии Наук, "татарских" отделов институтов, разных "комитетов по татаризации", которые не хотели его признавать (как человека, не знающего ни татарской филологии, ни азов программирования; вдобавок своим "сугубым" интересам); а он сам уже давно успел вдребезги испортить всякие отношения в личностном плане... Так что, особо больших надежд и не было, было только соображение, что "реального дела должны же увидеть живые люди, не могут же не увидеть!")... "Живых людей", однако, в тех кругах таки не нашлось...

Я пришел в журналистику вместе со свободой слова, – с тем же вместе и пришлось уйти... В 2000 году перешел в журнал "Аргамак" техническим редактором... Журналу, однако, недолго оставалось было жить – в 2001 году его ликвидировали, якобы за "долги". (Хотя его целиком содержала городская мэрия, всяких долгов тоже оплачивала она, "долг" был лишь формальным поводом.) Оказавшись на улице, я около полугода безработничал, а затем поступил в одну частную мелкую типографию "дизайнером" – рисовать на компьютере разные бланки, этикетки, рекламные листочки... Дел было мало, даже сидеть на работе было незачем, зарплаты – тоже всего 2 тысячи, остальное приходилось добывать разной "шабашкой"... К сожалению, того последнего тоже нечасто находилось... Зато свободного времени стало уж слишком много... А оно ведь у людей обычно все равно пропадает без толку – а у меня были "татарские программы", которых нужно было развивать!

...Приступил к созданию "Электронного Толкового Словаря Татарского языка"... Делал было прикидку на 7-8 месяцев интенсивных трудов, но, – намеченная простая переписка из бумажных словарей вскоре обернулось полной переделкой, написанием заново, из-за множества неточностей в них, корявости языка, из-за особых требований электроники (надо было экономить объем, длинные запутанные выражения перевести в краткие и ясные)... Выявилось также, что в бумажные словари не включены очень многие слова современного татарского языка, которых приходилось добавлять и добавлять по мере нахождения или вспоминания... Так что, дело обернулось серьезным научно-практическим изысканием, а не только переложением в электронику... Первый пригодный для практического использования электронный Толковый Словарь появился только спустя полтора года с момента начинания – к концу 2003 года...

И это оказалось лучшим Толковым Словарем татарского языка, намного более совершенным, чем другие "бумажные" даже, по своему содержанию и грамотности! А его усовершенствование продолжается и ныне...

...Почти сразу после Толкового, приступил к созданию электронного Русско-Татарского Словаря, уже имея опыт... Бумажные образцы тоже пришлось полностью переиначить, почти на треть дополнить... Если раньше, будучи журналистом, приходилось очень часто открывать толстые бумажные словари и закрывать без результата (в них содержались только и без того всем известные слова), то в электронном словаре уже "трудно" было не найти какого-либо слова, – он содержал в себе переводы всего словаря Ожегова... – Дело закончилось к лету 2004 года...

Пакет программ по татарскому языку "Татарча" содержал уже, таким образом, почти все, что нужно... (Татаризованные шрифты и клавиатура к тому времени были внедрены уже в ядро "Windows"а.) Оставалось только мечтать про Татарско-Русский электронный Переводчик, но, это было сложнейшей задачей не только для нас, – над ней безуспешно бились все другие тюркские народы, и не только тюркские... Иногда появлялись кое-какие бравурные заявления об "успешном продвижении", но все они на деле оказывались только лишь пустыми пузырями...

Как-то в беседе с Раилем Имамовым у нас речь зашла было и о Переводчике, и я, поразмыслив, тогда заявил: "Дайте мне пять лет форы и хотя бы пять тысяч оклада, на полном доверии, без контроля результатов, – вот тогда, через пять лет, я смогу вам показать образец такого Переводчика. Но и тогда только образец, а не полноценный продукт"... – Это было шуткой-полушуткой только, конечно, кто же нам всерьез позволит такую "оранжерею"?.. Как позже оказалось, однако, тогда намного ошибся с сроками... Но суть сложности была предвидена правильно...

Жизнь продолжала преподносить все новые "сюрпризы", тем временем... Вернулся на работу в газету "Шахри Чаллы" ответственным секретарем (в 2004 году), и через неполные 2 года меня оттуда вытурили "по собственному желанию", без вины, исключительно из-за болезненной самодурности редактора Ф.Фарраховой... (Сколько трудов я в них положил! – газету перевел в цветную, наладил полную компьютерную обработку, внедрил новейшие программы, редактировал все писания тамошних по сути полуграмотных журналистов, не поднимая головы, обучал их, насколько можно, создал и обновлял сайт газеты, и конечно, в компьютерах работали мои программы, и сейчас работают... Еще писал статьи и рассказики, по старой памяти... – "Не сыпай жемчуг свиньям", говорят про такие служения недостойным людишкам.)... Остался без работы, в 52 года, "предпенсионный возраст"... Приходилось опять спасаться очень редкими "шабашками"... При этом, даже бывшая ранее "клиентура" оказалась уже растерянной... Но, однако, мне никогда в жизни многого и не надо было ведь... Винограды сладкие были высоки, и я давно привык смотреть на них с глубоким презрением...

Наступил апрель 2008 года... Приехал ко мне Раиль Имамов и настойчиво начал уговаривать насчет "Русско-Татарского Переводчика"... Пробовал отговориться: "Я тебе сделаю переводчик на 100 слов, но только для того, чтобы ты это показал нужным людям и убедил их в том, что на нас можно надеяться... Чтоб дальше они нас финансировали как следует." – К удивлению, и на то согласился Имамов... Договорились, что я поступлю на полставку в "Жахат", за 5000 рублей в месяц, и попробую создать ту самую пробную программу... Когда? – Завтра же, в Казань!..

В Казани, в отделе кадров, выяснилось, что можно поступить на работу и по полной ставке... Думать было нечего, и я подписался под договора... День уже клонился к вечеру, – с тем и уехал в свои Челны, взвалив на себя огромное Обещание... 10 тысяч рублей, думаю про себя, жить можно припеваючи, а программу обещанную я уж создам, гадом буду!..

...Начались дни усиленного творчества... Сверх-усиленного, я бы сказал даже!.. – Все силы, все усилия только на сложнейшую и тончайшую работу, ничего другого в жизни абсолютно, даже чай вскипятить – казалось праздной растратой времени... Питание – только "быстрого приготовления" (в основном ядовитые магазинные пельмени)... Дело было такое тонкое, что быстро однажды заметил: выпить баночку пива, – значит провалить на сегодня всю работу, – голова после этого не могла держать все сложности вместе... – Это в обычной жизни почти никогда не бывает заметным, все можно делать и гораздо более "поддатым", водить автомашину даже, – но только не программировать электронный Переводчик, оказывается!

Тем временем, и результаты начали показываться... Через месяц, ближе к концу мая, я уже написал Имамову: "Программа будет! Будь уверен! И давай, начинай там говорить, что Русско-Татарский Переводчик в первой версии будет готов после Нового года! Фактор риска только один – если я буду жив!"

...Однако, прошли три месяца, вот уже июль, – а мне никакой зарплаты, в руках никакой бумаги, и никаких вестей... Написал: "Я у тебя работаю или нет?!" Через недели-две получаю ответ: "Приезжай в Казань получать кредитную карту, зарплата ужу переведена"... Приезжаю в Казань, Имамова в договоренном месте встречи нету, искать некогда, жара, улица, конторы работают только с 3-х до 5-и, – сам один, как сумел, в отделе кадров получаю справку одну, бегу в какой-то банк за карточкой (его еще надо было найти), еле успеваю получить, и бегом в автобус!.. Приехав в Челны, уже на следующий день, со спокойной душой сую карточку в автомат – а там пусто! Обманул!.. Пишу Имамову обратно, уже с гневом, – и через неделю поступают-таки в карточку деньги – 3200 рублей в месяц... Ну, я через письмо опять "разбираться", а Имамов в ответ: "Я не могу тратить деньги на рискованное дело, кроме установленного законом минимума". (Это не его деньги, а государственный оклад, впрочем.).. Я в ответ: "Тебе что, готовую программу прямо в карман сунуть, это только тебе гарантия? То-то не интересуешься текущим положением дел!.. Если я тебе ее в карман суну, ты ведь меня на следующий же день уволишь, тогда я тебе уже не нужен буду! Давай, дурака там не валяй! Плати положенные 10 тыс. рублей в месяц! А риск касается не только меня одного, но и тебя тоже!"

Конечно же, от него никакой путной реакции... А мне, – бросить дело уже невозможно, уже я вижу конкретный положительный результат! Что делать? – Дела пошли уже как по трубе – или выходишь на тот конец, или не выходишь совсем... Продолжаю усиленно трудиться над Переводчиком... Но Имамову написал все же: "Ты от меня программу получишь только при оплате всей оговоренной зарплаты, и еще при том, что я подпишусь под бумагу госприемки, согласно плана научно-практических работ вашего института..."

...Особая тонкость была в том, что электронный Переводчик, – это не морковь и не капуста, чтоб ее в розницу килограммами отдавать – или она есть целиком, или ее нет вовсе... Такую грандиозную вещь целиком в карман жулику на его личную "шабашку" – было бы верхом идиотства...

...Закончив где-то к концу июля основной костяк программы, перешел на составление особого электронного татарско-русского словаря, в котором заключалась огромная масса рутинной работы... Тут вспомнилось, что в "Жахате" не я один тружусь ведь, однако, – там числятся и другие программисты и не-программисты... "Появилось много словарной работы, – пишу Имамову, – прошу подключить наших друзей, пусть берут по-нескольку букв каждый"... – К удивлению (все еще не устаю удивляться), Имамов ответил только своей очередной какой-то грубостью... Так что, от начала до конца пришлось "пахать" исключительно только самому... Со всеми рисками притом, в нищете, в безнадежной перспективе, с глубоко уверенным чувством, что меня обманут как курочку, в конце-концов... А бросать уже нельзя, хоть умри!..

...Как-то однажды, рассматривая электронную почту, подал на поиск слова "Татарско-Русский Переводчик", и сделал ошеломляющее открытие, – оказывается, в марте этого 2008 года министерством Образования был объявлен тендер по изготовлению 2000 дисков с этим самым Переводчиком, а цена тендера – 1.5 миллиона рублей... – Вот что, оказывается, подвинуло Имамова на "риск"! Вот на что он намерился, а от меня скрыл! Конечно, при удачном получении той суммы он и мне подкинул бы тысяч 30-40, "с широкой душой", со словами "я тебя кормлю!" – это он может!.. Но каков подлец, однако!..

Узнав это, я Имамову через письмо поставил условие о том, что выдам программу для того тендера только при личном участии, как третья равная сторона договора, а также как единственный и полноправный автор... Тот ответил, по своему обычаю, опять лишь только грубой и бессодержательной болтовней... Отношения, наконец, испортились окончательно... Дело, "предприятие" так сказать, провалилось, но ведь сам продукт-то уже почти готов!.. Как наметил было, к Новому году, может чуть позже, Переводчик уже можно будет предложить народу для практического потребления! Нужно, стало быть, искать других путей...

...Написал и отправил письма с оповещением о скором завершении работ над Переводчиком, с просьбой обращать внимание и содействовать по возможности, в министерства Образования, Информатизации, в "татарский" отдел Кабинета Министров, в КГТУ (где числился на работе)... Не получив ответа или получив "секретарские отписки", – также Президенту, в Госсовет, депутатам, и так далее... Дело ведь, как я понимаю, государственной и национальной важности; электронный Переводчик – это судьба татарского языка, межнациональных отношений, и так далее... Но, опять все по-старому – ото всех получил аккуратные, однотипные, ничего не значащие "секретарские отписки", или ничего не получил... Дело было гиблое, это было уже понятно... Но, в то же время, не впервой для меня...

...В ноябре получаю от Имамова еще письмо: "Фирма "Татарнамэ", который взял тендер на себя, не сумел изготовить Переводчик и сейчас горит синим огнем... Я обещал их выручить... Срочно пришли программу! Учти, уплывают миллионы!"

...Если и уплывали, не от меня они уплывали, однако... А от тех, кто уже много лет игнорирует нас, ведет нечестную политику вредительства и очковтирательства... В ответ написал, что "во-первых, программа будет готова только через месяц, а во-вторых – плевать я хочу на тамошние ваши проблемы! Обрисовал ведь ранее свои условия – выполняй и все тут! Или разорвем отношения совсем, давно пора!"

Действительно, было уже пора... Какие-то интересы при этом "погорят", их очень жаль, конечно, но ведь, с другой стороны, в таких случаях, когда на кону честь твоя человеческая, раньше люди не раздумывая шли на дуэль даже! Так что, не дам издеваться над собой подонкам!..

И вот, наконец, через 7 месяцев после начала "переводческой эпопеи", в ноябре 2008 года Имамов уволил меня "по истечению срока контракта" (никакого срока не было назначено, это он намухлевал, да ладно)...

А через два месяца, в январе 2009 года, я объявил всем (по возможности), что готова первая рабочая версия Русско-Татарского электронного Переводчика, и его уже сейчас могут приобрести все желающие! (Моя статья о том была напечатана в газете "Звезда Поволжья"; а центральные газеты, получив письмо, тут же позвонили моим заклятым конкурентам, которые за пазухой у государства...) По-одному, по знакомым и друзьям, начал устанавливать уже новый, гораздо более полноценный, обогащенный и Переводчиком, пакет татарских электронных программ "Татарча"... Безо всяких "властей", вопреки ихним палкам в колеса... Как всегда раньше...

Однако, вокруг электронного Переводчика переплетены не только человеческие отношения... Его создание включено в государственный "план развития на 2004–2013 годы", на него выделяются изрядные бюджетные средства... Их съедают, конечно, уже упомянутые выше "структуры"... Но, нет-нет да, существует ведь формальный контроль, ходят вокруг "информации" разные, и не все со всеми далеко не согласные... Так что, мой, уже объявленный готовым Переводчик "наверху" не смогли просто так "затопить" без следа... Он вошел-таки однажды в "повестку дня" очередного совещания "по поводу", и 17 марта 2009 года меня пригласили в Казань... Прибыл я, выступил перед ответственными представителями от мин. Образования, Информатики, Кабинета Министров, ИЯЛИ, показал им свою программу в работе, отвечал на их вопросы... Программа работала исправно, результаты были ясно видны на экране, так что, возражений или недовольств от них услышать не пришлось... Наоборот, на словах все только одобрили и обещали "решить вопрос"... Хоть я и глубоко изнутри чуял, что все это только слова, слова, а в реальном факте нет еще и пальцем шевеления, но все же почти поверил было, будто лед тронулся... Или вот завтра-послезавтра тронется... Но опять обманулся... Не такие они люди, чтоб хоть что-то решить ответственно! Они могут только пропустить чужие решения через себя вниз, как будто бы от себя... Они и на этот раз, как заводные куклы, ответственное решение переложили на тех же самых "своих ученых", которые десятилетиями сидели над "проблемой", поедая средства и проваливая дела... В глаза ведь тыкал наглядным, очевидным результатом, иначе!.. – "Не жди от сатаны веры", говорит татарская пословица...

Тем временем, министерство Образования уже объявило второй тендер по Переводчику... Как оказалось, этого взяла на себя (выиграла) некая фирма "Нилит", в обычной жизни занимающаяся оптовой продажей ниток и катушек, Переводчик обещал им предоставить Раиль Имамов ("Жахат"), держа расчет опять же на мою программу... Позвонил, "поторговались" немного... Но, хоть бы человек толком объяснил ситуацию, а он даже скрыл про "Нилит", оплату же предлагал "10% от конечной выручки", и того без никакой гарантии, только на "честном слове"... Послал его подальше, конечно... Потом оказалось, что второй тендер на том и провалился... По закону "Нилит" должен был бы платить немалый штраф за это, но дело закрыли просто "из-за неточностей в оформлении документов"... – По всем признакам ясно: тут действовала "тендерная мафия", орудующая нынче широкими размахами... Примерная схема такова: они следят за себе удобными тендерами, подают заявку на участие в аукционе, а там снижают цену заказа сколь угодно, пока настоящий "работяга" не сдастся, не уступит (если заранее не был "уговорен")... Затем навязывают ему "посреднические услуги", вытягивая на себя до половины всей стоимости... И все по закону, не придерешься!..

Вслед за теми событиями, уже собрались объявить третий тендер, весной того же 2009 года...

...Звонит мне как-то из Казани незнакомый человек: "Хотим встретиться по поводу вашего Переводчика", – говорит... "Говорите", – говорю... – "Нет, надо обязательно встретиться"... Приехали двое молодых человека, поговорили... Сначала один очень сильно расхваливал якобы свой диск, посвященный поэту Габдулле Тукаю и выпущенный через гос. тендер... Затем другой начал излагать якобы "расчет услуг" по моему Переводчику... Из 1.5 миллиона, по нему, 500 тысяч уходит на материальные затраты (на самом деле едва ли 75 тысяч), 100 тысяч на взятки, 150 тысяч на прибыль ихней фирмы... Остальные 750 тысяч, значит, делим на троих по 250 тысяч... – Слушать начал было я его серьезно, но тут уж еле сдержался от смеха, в то же время от гнева... – Делиться поровну вот с этими говнюками?? За что?! Деньги хоть всякие очень нужны, но ведь не за счет такого уж совсем подлого унижения!.. Виду не подал, однако, спрашиваю: "А как я буду получать свою долю?" Ответ: "Как зарплату от нашей фирмы"... – Дальше я не стал выяснять подробностей, сказал только: "Ну чтож, подумаем", – и конечно, ничего после и думать не стал... – Мафия, сытая, опрятная, благообразная тендерная мафия, яснее ясного... Однако же, как зажирели, до чего нагло собрались пограбить!..

Примерно в то же время звонит Раиф Зиннатуллин, зам. министра по национальному образованию, и сообщает, что Набережночелнинскому Информационно-методическому центру поручено провести апробацию моего Татарско-Русского Переводчика... "Хорошо, лед действительно собирается трогаться, если так", думаю... Пошел в этот центр... Мое "дело", оказывается, поручено одной очень уж молчаливой, угрюмой женщине, которая только кивком указала на компьютер и начала листать свои бумаги... Установив программы, приступил было объяснять, что к чему, – эта меня не слушает... "Почему не слушаете, я же вам объясняю", – вынужден был сказать даже... Ясно было уже, что тут просто не хотят заниматься "апробацией", валить на себя такой труд и ответственность... Чего доброго – могут дать и "завальную" оценку только по той одной причине... Зря я сюда сунулся... – При выходе из "центра" у меня было уже такое вот мрачное настроение...

...Прошла неделя, назначенная директором на апробацию, после чего он должен был мне позвонить... Прошла другая... В начале третьего я позвонил уже сам... "Ваша программа нечаянно стерлась, приходите, поставьте заново", – говорит директор (Алмаз Нурмухаметов)... "Нет уж, – говорю в ответ, – с таким вашим отношением я вам не доверяю! Вы сознательно сорвали эту апробацию!"

Сообщил об этом и Зиннатуллину, конечно... В июне месяце получаю копию письма о назначении другой апробации Набережночелнинскому Институту Непрерывного Образования (ИНПО, ректор Габдулхай Самигуллин). Стал ждать вызова оттуда, которого нет и нет... В сентябре месяце сам начал выяснять по телефону... Секретарь Самигуллина отвечает, что не получали никакого письма... "Получали, хорошенько посмотрите!" – говорю... На следующий день оказалось, действительно получали... На третий день звонит ихний главный методист по татарскому языку Роза Закиевна... И с первых слов начинает запутывать насчет "ответственности сторон"... Передает трубку другой методистке, тоже по татарскому языку, которая не говорит по-татарски, но тоже несет что-то про "ответственность"... "С посторонними мне не о чем говорить, дайте трубку татарским специалистам!" – говорю... "Я и есть татарский специалист, по-татарски я понимаю!" – отвечает... Ясно стало, что и тут дело провальное, что не хотят работать, но все же поехал к ним, нельзя же назначенный судьбой путь не пройти... И чтож, – "что и требовалось доказать", как говориться, – тамошние методисты начали меня и там терзать насчет "ответственности", другой прочей чуши, прямо с порога и до конца... Установив программы, начал было объяснять – слушать не хотят! Начал было "выяснять отношения", – одна выбежала, через минуту прибежала, и говорит: "Срочно на планерку!" ...Пришлось программы снять обратно и уйти, ругаясь... Я ругаюсь, а им только смешно!

Я и раньше считал "методистов" от педагогики паразитами в этой области, переливающими пустое в порожнее, не принося никакой пользы, кроме вреда... Но не предполагал все же, что они успели уже "развиться" до полного игнорирования указаний своего министерства!.. Еще меня ошеломило то, что здесь я ведь "получил по башке" от Габдулхая Самигуллина, – председателя Набережночелнинского отделения Всемирного Конгресса Татар!..

...Тем временем, третий тендер по Переводчику был объявлен, его взяла на этот раз фирма "Татарнамэ"... Подошел срок сдачи, ихнему Переводчику устроили "приемку" – и не приняли, провалили... В "татарской среде" Казани давно уже не было единодушия, чтоб кому-то давать спокойно "пускать дым в глаза" и уступить ему "просто так" миллионы... – Составлением Татарско-Русского и даже двустороннего электронного Переводчика уже вовсю занимались, независимо друг от друга, ревностно конкурируя: Педагогический Университет (Раиль Гатауллин), "Искусственный интеллект" (Жавдат Сулейманов), "Татарнамэ" (Равиль Сабиров), "Информационный центр" (мне плохо известный), "Жахат" (Раиль Имамов нашел другого программиста), один московский русскоязычный "татарский словарщик" Тимур Кашаев... Как уже писал выше, – ни один из них ничего толкового не сумел добиться, однако... Не такие люди...

А как было бы хорошо, правильно, если бы собрать всех этих "словарщиков", много лет раньше еще, мирно и по согласию разделить между ними задачи; государственные средства же выделить как "целевой проект", а не как тендерный заказ (будто на морковь для столовой), – все проблемы электронизации давно уже были бы решены... Но, однако, тогда кое-кому трудно было бы организовать "мафию" вокруг этого дела, вымогать взятки, подкармливать на "теплых местах" сыновей и дочурок, специально для них раздувать стоимости "трехкопеечных" сайтов и дисков в десятки и сотни раз, многое другое прочее... Татарский язык сегодня погибает не из-за "подавления Москвы", не из-за "безучастности народа", – а главным образом из-за вконец загнившего состояния нынешней "татарской элиты" города Казани... А лечить некому и никак...

Между тем, с таким продуктом как электронная программа нельзя слишком долго канителиться, – она сравнительно легко украдывается, если кому нужно... Татарско-Русский Переводчик же то ли не особенно нужен, то ли уже украден... Решил, в конце-концов, выставить его на своем сайте…

Чувствуется, на том кончена моя эпопея с татарскими программами, не считая лишь некоторых мелочных поправок... А в конце концов, пожалуй, вовсе пропадут мои труды, выпадут из употребления из-за "морального устарения"... Да и ладно, – я сделал в свое время по крайней мере столько, сколько может один человек... А пожалуй, и гораздо больше – в электронный век татарский язык вошел с моими программами, пользовался ими вовсю, пока был еще живой... А сейчас он просто не совсем уже живой...

Зубаер Мифтахов.

2010 г.